СОВРЕМЕННАЯ РОССИЯ И МИР: АЛЬТЕРНАТИВЫ
РАЗВИТИЯ
(МЕЖДУНАРОДНЫЙ ИМИДЖ РОССИИ В XXI ВЕКЕ)
Секция 1. Основные тенденции в истории формирования
и эволюции имиджа России в странах Запада и Востока
М.С. Золотарев
Образ России в США в период с 1985 по 1993 гг.
Эпоха М. С. Горбачёва сопровождалась резким изменением отношения
американцев к Советскому Союзу. Наша задача заключается в том, чтобы
выявить масштабы данного изменения и его причины (факторы, повлиявшие
на динамику отношения к СССР в США).
Традиционно лидер государства, как проводник национальной политики,
играет определяющую роль в процессе формирования образа страны. Значимо
личностное восприятие лидера государства, а также большое значение имеет
политика, которую он осуществляет в своей деятельности. Личностное восприятие
Горбачёва в Соединенных Штатах было чрезвычайно положительным. По данным
опросов общественного мнения, проводимым в США фондом Гэллапа, более
68% американцев высказали свои симпатии советскому лидеру (рисунок 2).
Причины данного прорыва в области личностных симпатий, по сравнению
с предыдущими советскими лидерами, кроются в особенностях личности самого
М. С. Горбачёва. Действительно, он был молод, энергичен, обладал быстрой
речью, в общем, «советский американец», именно под таким заголовком
вышла статья в «New York Times» в 1986 г.[1]
после очередного визита Горбачёва в США.
Рисунок 1. Отношения американцев к Советскому Союзу / России. 1942–2004
 Позитив
 Негатив
Источник: репрезентативные национальные опросы общественного мнения.
Gallup, NORC, OPOR.[2]
Не менее значима и температура межгосударственных отношений, на которую
чутко реагировало общественное мнение США. Из рисунка 1 видно, что точки
крайне негативного отношения американцев к России приходятся на напряжённые
годы межгосударственных отношений США и СССР (1955–1956 гг.; 1967–1968
гг.; 1981 г.). Однако по этому же рисунку видно, что, начиная с 1985
г. тренд негативного отношения к СССР резко снижается, тогда, как тренд
положительного отношения поднимается вверх и высшей точки он достигает
в 1987 г.
На наш взгляд отношение американцев к СССР / России в значительной
мере детерминировано политической культурой элиты и массы. Американские
социологи Пейдж и Шапиро, учёные чикагского университета, доказали,
что общественное мнение по вопросам внешней политики имеет когерентную
внутренне согласованную структуру, высокую степень стабильности и рациональности,
т.е. его изменение происходит не случайным образом, а как предсказуемые
причинно-обоснованные реакции на меняющиеся обстоятельства или международные
события и сообщения в СМИ.[3]
Событий за период 1985–1991 гг. в международных отношениях США и
СССР было много. При активном личном участии М. С. Горбачёва были выработаны
такие основополагающие советско-американские документы, как Договор
по ликвидации ракет средней дальности и меньшей дальности (1987), Договор
СНВ-1(1991), Соглашение о линии разграничения морских пространств (1990),
а также целый ряд соглашений о сотрудничестве в торгово-экономической
и научно–технической сферах.[4]
Нормализации двусторонних отношений способствовали и односторонние инициативы,
предпринятые одновременно М. С. Горбачёвым и президентом США Дж. Бушем
(старшим) по ограничению тактических ядерных вооружений сторон (1991).[5]
Стоит сказать о концепции большинства двусторонних встреч, которая
нашла своё отражение в американской прессе, а именно, как пишет «Washington
Post»: «Горбачёв предлагает перевести мировую политику из поля противостояния
и силового давления в поле поисков компромиссных и правовых решений
по спорным вопросам, которые неизбежны, он выступает за достижение общественного
консенсуса Востока и Запада»[6].
Горбачёв предлагал перейти от принципа сверхвооружённости к принципу
разумной достаточности для обороны, он предлагал совершить переход от
экономики в вооружении к экономике разоружения через конверсию. Эта
позиция советского руководства действительно вызывала наиболее сильные
симпатии по отношению к Советскому Союзу в целом. Причины данной тенденции
легко объяснимы, т.к. процесс перехода от противостояния к диалогу не
может не сопровождаться потеплением отношения друг к другу.
Процесс по разоружению активно освещался в средствах массовой информации
США. Вышло много материалов, освещавших договоры о сокращении вооружений
СССР и США.
Роберт Кайзер, ведущий обозреватель «Washington Post», в 1986 г.
писал, «что Горбачёв отвернулся от традиционного советского взгляда
на неизбежность идеологической борьбы, заместив это верховенством общечеловеческих
ценностей».[7] Роберт Кайзер
также писал, что «Горбачёв звучит так, как будто он баллотируется на
пост президента мира».[8]
Рисунок 2. Отношение американцев к российским / советским лидерам
(% имевших доброжелательное мнение)
Источник: Gallup polls.[9]
Опубликованная масса подобного материала не могла не отразиться на
изменении общественного мнения о России. Политика Советского Союза вызывала
симпатии большинства членов американского общества. Причём нередко симпатии
перерастали в восторженное восприятие Советского Союза. Как вспоминает
постоянный представитель СССР в ООН (1986–1990 гг.) А. М. Белоногов,
«После выступления М. С. Горбачёва на генеральной ассамблее ООН в 1988
г. жители Нью-Йорка очень тепло приняли советского лидера, в их реакции
было нечто схожее с тем, как фанаты приветствуют своих кумиров, и так
повсеместно, где проезжал Горбачёв…»[10]
Американский журнал «Time» в 1989 г. избрал М. С. Горбачёва «человеком
десятилетия».[11]
Если говорить об общей тенденции освещения Советского Союза и М.
С. Горбачёва в американской прессе периода 1985 – 1990 гг., то можно
сделать вывод, что авторы статей видели в советском лидере человека,
который осуществляет перевод политики СССР с рельсов протиборства на
путь компромиссов и взвешенного баланса интересов. Эпоха Горбачёва,
на наш взгляд, является эпохой восторженного и экзальтированного восприятия
СССР в США.
Немаловажным является то, что в период с 1985–1990 гг. в США наблюдается
небывалый научный интерес к проблемам российской истории. Профессор
Уильем Хасбен, исторический факультет Орегонского Университета США,
специалист по истории России, выступая с докладом 11 октября 2000 г.,
сказал, что «ситуация с изучением России координальным образом изменилась
в середине 80-х годов XX столетия. В это время появилась масса историков,
которых всё больше стало интересовать объективное и всестороннее исследование
разных сторон русистики, тогда как раньше внимание, в основном, уделялось
политической жизни России».[12]
Крен в сторону тенденциозного изучения и освещения российской действительности
произошёл во время президентства Р. Рейгана. Необычайный интерес к истории
России был вызван «перестройкой» и «гласностью».[13]
В середине 80-х годов XX столетия в США сложилась мощная разветвлённая
организационная база исследований Советского Союза. Она была составлена
из учреждений различного типа (университетские центры, издательства
государственные и негосударственные, аналитические центры, общественные
организации и т.п.). Эта база обладала значительным издательским потенциалом
и была нацелена на широкую аудиторию.[14]
Таким образом, видно, что интерес к Советскому Союзу был весьма широк,
и был вызван, прежде всего «новой» советской политикой.
Справедливости ради следует сказать о целом блоке публикаций в американской
прессе, который был посвящен причинам «метаморфозы» советской внешней
политики. Так, например, «Washington Post» в статье «Сенсация Горбачёва»
(май 1988 г.) утверждалось следующее: « за политикой Горбачёва стоит
внутренний советский кризис, который носит настолько угрожающий характер,
что уйти от него больше нельзя, и Горбачёв стремится своими действиями
снизить стоимость международной конфронтации».[15]
В «New York Times» вышла статья под заголовком «Смелость, рождённая
необходимостью», в которой говорилось о том, что М. С. Горбачёв предпринял
попытку повернуть необходимость в достоинство.[16]
В статье лейтмотивом проводилась мысль о том, что Советский Союз больше
не в состоянии соперничать с Соединенными Штатами, и вынужден отойти
от противостояния. Кроме всего прочего, в статье был проведён поверхностный
анализ кризисного состояния советской экономики.
Дальше всех пошёл журнал «U. S. News & World Report», назвав сделанные
шаги по сокращению вооружений в СССР драмой и заявив, что сформулированная
доктрина М. С. Горбачёва о идеалистической терминологии единого мира
адресована Западу с содержанием между строк: «Наша система провалилась,
ваша победила. Мы реформируемся, готовимся к сотрудничеству. Примите
нас как партнеров».[17]
Без подобного рода заявлений нельзя было обойтись, учитывая плюрализм
мнений в США и «мифологемы холодной войны», но в 1987–89 гг., как отмечают
эксперты, это воспринималось, как желание журналистов выдать желаемое
за действительное.
Таким образом, мы видим, что в эпоху М. С. Горбачёва происходит резкое
изменение образа России в США в положительную сторону. Масштабы данного
изменения видны на рисунке 1. Данное изменение обусловлено двумя наиболее
весомыми факторами. Во-первых, содержание политики, проводимой М. С.
Горбачёвым, вызывало безусловные симпатии американцев. Надо сказать,
и сейчас многие из положений внешнеполитической доктрины Горбачёва сохраняют
актуальность, что, безусловно, делает честь людям, сумевшим её подготовить
и воплотить в жизнь в международных отношениях с Соединенными Штатами.
Во-вторых, это личностный фактор, личность президента Советского Союза
вызывала симпатии американского общества.
Восприятие России после ухода с политической арены М. С. Горбачёва
не могло не измениться, ввиду тех социально-экономических перемен, которые
произошли в России в 1991–1993 гг. В России обострились межнациональные
противоречия, власть во многих субъектах Российской Федерации проявляла
сепаратистские настроения и требовала всё большей автономии от центра.
Уровень коррупции возрос до немыслимых пределов; экономическая ситуация
в стране была крайне нестабильной, плюс к этому в России наблюдался
ничем не прикрытый разгул преступности на фоне общей криминализации
российского общества. Всё это определило отношение американцев к России,
как отношение нестабильное и неоднозначное. По большому счёту и эксперты,
и аналитики, и рядовые граждане не знали, чего ждать от распада Советского
Союза. В прессе и СМИ встречалась масса сценариев дальнейшего развития
ситуации от рациональных до совершенно фантастических.
[1] New York Times 1986.
№ 19. Р. 4.
[2]Рукавишников В.О. Отношение
американцев к современной России // Социологические исследования. 2004.
№ 11. С. 24.
[3] Рукавишников В.О.
Отношение американцев… С. 27.
[4] Энциклопедия российско
- американских отношений 18 – 20 вв. М., 2001. С.155.
[5] Там же. С. 155.
[6] Washington Post. 16
May 1986. Р.3.
[7] Washington Post.
9 October 1986. Р. 7.
[8] Там же. Р.7.
[9] Рукавишников В.О.
Отношение американцев … C. 32.
[10] Воспоминания А.М.
Белоногова о выступлении М. С. Горбачева на генеральной ассамблее ООН
в 1988 году // Международная жизнь. 1997. № 6. С. 64.
[11] Энциклопедия …
С. 660.
[12] Американский ежегодник
1999. М., 2001. С. 289.
[13] Там же. С. 278.
[14] Поворницин
Б.И. Русский вопрос глазами американцев. Пермь, 2002. С. 78.
[15] Washington Post.
May 23. 1988. Р. 4.
[16] New York Times.
19 October 1988. Р. 3.
[17] U.S. News & World
Report 1989. № 7. Р.12.
Золотарев Максим Сергеевич, студент исторического
факультета Алтайского государственного университета, г. Барнаул
|
