АШПИ 
Shcherbanova E.E. The Politics of Memory in Post-Socialist Mongolia during the Formation of National Identity (1991–1995)
Сведения об авторе. Щербанова Елена Евгеньевна, магистрант Института истории, социальных коммуникаций и права Алтайского государственного педагогического университета, учитель истории МБОУ СОШ №107, г. Барнаул.
Аннотация. Данная статья посвящена анализу формирования политики памяти в Монголии в 1990-е гг. Политика памяти относительно новая дисциплина, которая отвечает на вопросы отношения общества к событиям прошлого, формирования преставления общества к тем или иным событиям. Источниками в исследовании выступают публицистические материалы и мемуары современников изучаемых событий. Основная цель данной работы — это попытка установить отличительные черты формирования национальной идентичности в Монголии в 1990-е гг. В статье рассмотрены основные этапы демократической революции 1990 г. и отличительные черты политики памяти. В частности, особое внимание уделено первому этапу нациестроительства в 1990-1995-х гг. Данный этап характеризуется обращением правящей элиты к самым значимым событиям исторического прошлого Монголии. Также произошел отказ и забвение социалистического прошлого страны. Первый этап характеризуется напряженными отношениями с СССР и РФ, после 1995 г. происходит процесс сближения двух государств. Основной вывод исследования заключается в том, что правительство Монголии в рамках формирования новой национальной политики отказалась от истории социалистического периода страны, обратилось к истории более раннего периода — Монгольской империи и личности Чингисхана.
Ключевые слова: политика памяти, национальная политика, Монголия, коммеморация, нациестроительство.
Summary. This article is devoted to the analysis of the formation of the memory policy in Mongolia in the 1990s. The politics of memory is a relatively new discipline that answers the questions of society’s attitude to past events, the formation of society’s perception of certain events. The sources in the study are journalistic materials and memoirs of contemporaries of the events under study. The main goal of this work is an attempt to establish the distinctive features of the formation of national identity in Mongolia in the 1990s. The article examines the main stages of the democratic revolution of 1990 and the distinctive features of the politics of memory. In particular, special attention is paid to the first stage of nation-building in 1990-1995. This stage is characterized by the appeal of the ruling elite to the most significant events in the historical past of Mongolia. There was also a rejection and oblivion of the country’s socialist past. The first stage is characterized by tense relations with the USSR and the Russian Federation; after 1995, a process of rapprochement between the two states takes place. The main conclusion of the study is that the government of Mongolia, within the framework of the formation of a new national policy, abandoned the history of the socialist period of the country, turned to the history of an earlier period — the Mongol Empire and the personality of Genghis Khan.
Key words: politics of memory, national politics, Mongolia, commemoration, nation-building.
Политика памяти в постсоциалистической Монголии в период формирования национальной идентичности (1991–1995 гг.)
Историческая память — раздел науки, который в последние десятилетия активно развивается, наращивает свой категориальный аппарат, методологию и формирует собственные научные школы. Данный раздел является наглядным выражением синергии и синтеза различных наук, таких как: история, политология, социология и др. Данная отрасль занимается изучением, анализом и рассмотрением современных представлений общества о тех или иных исторических событиях, и влияние этих мнений на политическую повестку дня [1, c. 4]. Политика памяти включает в себя коммеморацию — ритуальные практики, сооружение памятников и музеев, отмечание на государственном или местном уровне определенных событий, в регулировании доступа к архивам, в определении стандартом исторического образования и д. р. [2. с. 128].
Актуальной темой для изучения в данной области является формирование нового политического курса и идеологии в религиозной области Монгольской республики в начале 1990-х гг. Данная тема имеет не только историческое, но и важное политическое значение — прежде всего в более широком контексте политики исторической памяти и того влияния, которое оказывает история на современные ценности и идеологические установки, связанные с национальной идентичностью. После распада СССР Монголия стала выбирать новый политический курс. В основу этого курса легла концепция возрождения национальной идентичности, одной из составляющей которой должна было стать религия. Политика памяти является одним из важнейших инструментов формирования идентичности того или иного сообщества.
Особый интерес представляет идейная направленность политических изменений, которые определили основной вектор развития Монголии после демократической революции 1990 г. После смены политической власти в стране началось становление нового режима власти. Новая власть легитимировалась признанием того, что социалистическая модель общественного развития не оправдала себя, на смену ей должен был прийти капитализм. В начале развития плюрализма в Монголии в 1990-е гг. произошел отказ от политического мифа о социализме как идейном строе, он был заменен мифом о капитализме, который стал восприниматься как панацея от существующих политических проблем. [3, с. 7] Монгольские правящие элиты выбрали курс на построение рыночно ориентированной экономики и демократизацию. В связи с этим понятие «ардчилал» — демократия становится очень распространенным в данный период. Новый политический курс предполагал создание новой политической идентичности населения Монголии, которая формировалась бы за счет использования культурно-исторических символов. Для этого правящие элиты стали прибегать к политики памяти, поднимая наиболее важные темы для консолидации общества. Центральной личностью, которая была призвана повлиять на исторический и политический процессы, стала фигура Чингисхана. Она была поставлена в центр постсоциалистической национальной идеологии Монголии.
Историография исследования включает в себя обзорные работы российских и монгольских историков, социологов и политологов, которые занимаются изучением политики памяти [3. c. 120]. Работа А. И. Миллера и Д. В. Ефременко, является «промежуточным» продуктом работы коллектива авторов, включается в себя наиболее актуальные методологические тенденции и исследования в области политики памяти [2. c. 4]. П. Т. Хаттон в своей работе раскрывает цель, задачи, актуальность и методологию политики памяти, анализирует развития данной области науки [4. c. 12]. Также актуальной работой в политики памяти в Монголии является исследование, которое посвящено политики исторической памяти в отношениях Монголии и России [5. с. 10].
Начало строительства национальной политики Монгольской республики начинается в 1990 г. Для формирования идентичности используются наиболее значимые моменты истории Монголии. В первую очередь личность Чингисхана. Сторонники либеральной демократии великий хан представлялся «основателем монгольской демократии». Сторонники консерватизма видели в нем символ порядка и могущества. Параллельно этому виделся процесс частичного восстановления позиций буддизма в общественных процессах, воспринимавшегося как часть национального возрождения и атрибут демократизации монгольского общества. Неотъемлемым атрибутом трансформационных процессов в Монголии, как и в странах Восточной Европы, был процесс переосмысления собственного исторического опыта и переформатирования представлений о нации, истории и культуре посредством активного использования понятия «демократия».
В 1990 году в Монголии произошла демократическая революция, итогом которой стало отставка МНРП, введение многопартийной парламентско-президентской структуры и либеральной, открытой экономики. Реформы были проведены не только в области политики и экономики, но и в области национальной политики. Начиная с 1980-х гг. основной миссией монгольской национальной политики стало достижение полной независимости.
В декабре 1989 г. в Монголии начинаются радикальные перемены, с этого момента руководство СССР теряет контроль над страной. В МНР начинается волна антисоветских этнонационалистических выступлений. В январе 1990 г. побеждает демократические силы, руководство страны подает в отставку. В Монголии начинается новый этап нациестроительства, все советское объявляется чужеродным и враждебным [6. c. 24].
Политика исторической памяти проявляется в ходе самой революции, потому что она прошла под лозунгами реабилитации Чингисхана. История татаро-монгольского ига и личность Чингисхана в период социализма дискредитировалась и очернялась. Для того, чтобы напомнить о былых временах величия и продемонстрировать протест против навязанного СССР понимания истории и сущности исторического пути страны [7. с. 200].
После революции 1990 г. Монголия перестает носить название Народной Республики и возвращает название времен Чингисхана — Монгол улс (Монгольское государство). Данное решения принято в ходе всенародного референдума 1992 г. важно отметить, что в ходе пропагандистской кампании по подготовке и названию новой Конституции, которая получила название Их Засаг (Великая Яса) [6. c. 201]. Данные события символизируют собой разрушение советской правовой системы и возврат к временам империи.
Но несмотря на отрицание позитивных изменений в социалистический период в Улан-Баторе сохранены мемориальные объекты свидетельствующие о высокой оценке роли СССР в становлении независимости Монголии: мемориал Зайсан, музей Г. К. Жукова, памятник Г. К. Жукову. Сохранение памятников Г. К. Жукову является следствием глубокого уважения к талантам полководца и событиям 1939 г. на Халхин-Голе. Г. К. Жуков является личностью, заслуги которой сложно переоценить. Бои на Халхин-Голе являлись стратегически важными не только для СССР, но и МНР. Поэтому память о человеке, которой помог монгольскому народу одержать одну из важных побед над своим соперником, является незыблемой. Данный пример свидетельствует о противоречии в создании национальной идентичности в Монголии и выборочное сохранение истории социалистического периода. Происходит сохранение только тех моментов, которые показывают исключительное превосходство монгольского народа, на примере боев на Халхин-Голе.
Политика памяти в Монголии после распада СССР включается в себя переход к концепции «Монгольской кочевой цивилизации». Монголия стала наследницей более древних культур Евразии, таких как гуннов, жуань-жуань, тюрков. Революция зародила новую монгольскую идентичность, в ходе нее Монголия превратилась из молодой народной республики в государство с самой древней и великой историей в своем регионе, с историей ведущей отсчет с 1206 г. В политику национального строительства входит также восстановление религиозной политики — поддержка буддизма, одной из самых древних мировых религий, зачатки которой проявились во времена Чингисхана.
Политика памяти в Монголии в 1990-е гг. проводилась в два этапа: первый включает в себя 1990-1995-е гг. — отказ от советского, социалистического прошлого, второй этап — 1996 г. по настоящее время, сближение с Россией и Китаем, включение их в экономическое взаимодействие. Переосмысление национальной идентичности стало важным фактором формирования нового монгольского государства [8. c. 205].
Первый этап политики памяти представляет собой подъем антисоветских и русофобских настроений. Социализм был тесно связан с СССР и поэтому после распада СССР монгольское общество продолжало ассоциировать неудачи социализма со своим социалистическим прошлым. Соответственно отказ от социализма означал, в том числе, и дистанцирование от Советского Союза, его политического, экономического и культурного влияния. На этом фоне получило развитие активное сотрудничество с ведущими западными государствами (США, Германией, Францией) и их союзниками (Японией, Южной Кореей), приведшее к переформатированию внешней политики Монголии.
Политика памяти в Монголии включает в себя восстановление уникального исторического и культурного наследия, которое было под запретом. Вновь стали открываться дацаны, распространятся буддизм, возвращение народной монгольской музыки. Фигура Чингисхана стала ключевой для консолидации монгольской нации. В настоящее время изображение Чингисхана можно найти практически на любых товарах, пишут книги, и представляют как самая важная личность не только в истории Монголии, но и мира. Возвращение к Чингисхану также связывают с возрождением буддизма. В 1990-е гг. стали открываться новые дацаны, проводится службы и возрождаться традиции буддизма и ламаизма.
Период с 1990–1995 гг. время, когда Монголии отказывается от социалистического прошлого, переходит к капиталистическому пути развития. Для консолидации общества политической элите необходимо было показать символ для объединения всего населения. Такими символами были выбраны наиболее важные исторические вехи. В первую очередь роль и личность Чингисхана, ламаизм и народная культура Монголии. Становление национальной идентичности на первом этапе способствовало созданию нового государства. Но после объединение и становления Монголии в начале 1990-х гг. нужно было решать экономические вопросы. Основными экономическими партнерами Монголии были Китай и Россия, поэтому вектор внешнеполитического курса Монголии меняется после 1995-го г. После этого начинается новый этап политики памяти в Монголии.
Библиографический список
1. Миллер, А.И. Методологические вопросы изучения политики памяти. М.; СПб., 2018.
2. Миллер. А.И. Малинова О.Ю., Ефременко Д.В. Политика памяти и историческая наука // Российская история. 2018. №5. С. 128–140.
3. Хаттон П.Х. История как искусство памяти. СПб., 2003.
4. Linde Ch. Life Stories: The Creation of Coherence. N.Y., 1993.
5. Olick J.K. “Collective Memory”: Memoir and Prospect // Memory Studies. 2008. Vol. I. №1. P. 19–25.
6. Барабанов О.Н., Лузянин С.Г., Стрельцов Д.В. Юбилей Халхин-Гола и политика исторической памяти в отношениях России с Монголией и Японией». Доклад Международного дискуссионного клуба «Валдай». М., 2019.
7. Лиштованный Е.И. От великой империи к демократии: Очерки политической истории Монголии. Иркутск, 2007
8. Михалев А.В. Монголия как национализирующееся государство: опыт постсоветских трансформаций // Политическая наука. 2011. №2. С. 193–207.
9. Родионов В.А. Политический процесс в современной Монголии в контексте постсоциалистических трансформаций // Вестник Института социологии. 2016. №18. С. 138–159.