Кулаковский Р.К. Региональная власть в формировании имиджа Красноярского края: исторический аспект

Препринт

Kulakovsky R.K. Regional Authorities in Shaping the Image of the Krasnoyarsk Territory: a Historical Aspect

Сведения об авторе. Кулаковский Роман Константинович, кандидат политических наук, доцент, Сибирский государственный университет телекоммуникаций и информатики, г. Новосибирск.

Аннотация. В публикации анализируется опыт регионального управления в исторической ретроспективе, отмечается ряд особенностей формирования имиджа власти на примере Красноярского края. На каждом из периодов регионального развития власть вынуждена была учитывать особенности социального поведения сибиряков и, исходя из этого, выбирать возможные варианты реализации своего имиджа. Автор подчеркивает, что результат восприятия образа власти зависит от конкретной модели взаимодействия власти и населения, которая складывается в процессе управления.
В публикации сделан вывод о важной роли имиджа Красноярского края, добавляющего региональной власти «капитал известности». Обобщение опыта регионального развития и особенностей восприятия политической власти позволяет автору выделить 7 этапов формирования имиджа региона и действующей в нем власти.
Автор отмечает, что за последние годы в Красноярском крае в имидже региона сделан важный акцент на историко-культурную составляющую: реализуемый с 2018 г. бренд «Енисейская Сибирь» стал примером, объединяющим исторические особенности региона с реализацией современных экономических проектов. За счет активного информационно-коммуникативного продвижения по данным направлениям регион и его власть за последние годы стали широко известны на федеральном уровне.
Ключевые слова: имидж, регион, власть, история, Сибирь, Красноярский край.

Abstract. The publication analyzes the experience of regional governance in a historical retrospective, notes a number of features of the formation of the image of power on the example of the Krasnoyarsk Territory. At each of the periods of regional development, the authorities had to take into account the peculiarities of the social behavior of Siberians and, based on this, choose possible options for realizing their image. The author emphasizes that the result of the perception of the image of power depends on the specific model of interaction between the government and the population, which develops in the process of management.
The publication concludes that the image of the Krasnoyarsk Territory plays an important role, adding «famous capital» to the regional authorities. The generalization of the experience of regional development and the peculiarities of the perception of political power allows the author to identify 7 stages in the formation of the image of the region and the authorities acting in it.
The author notes that in recent years in the Krasnoyarsk Territory, an important emphasis has been placed on the historical and cultural component in the image of the region: the «Yenisei Siberia» brand, implemented since 2018, has become an example that combines the historical features of the region with the implementation of modern economic projects. Due to the active information and communication promotion in these areas, the region and its authorities have become widely known at the federal level in recent years.
Keywords: image, region, power, history, Siberia, Krasnoyarsk region.

Региональная власть в формировании имиджа Красноярского края: исторический аспект

Проблематика, связанная с формированием имиджа региона, за последние десятилетия стала активно рассматриваться в научных дисциплинах. Имидж региона, согласно формулировке И.А. Шабалина, понимается как «целенаправленно создаваемый образ, направленный на его позиционирование и обеспечение устойчивого присутствия в информационно-коммуникативном пространстве» [1, с. 14]. Схожие взгляды отражены в работе А.С. Шабунина. Согласно его мнению, «это состоящий из нескольких составляющих (внешний визуальный, в т.ч. туристский, информационный, экономический, инвестиционный, культурный, общественно-политический, социальный имидж региона, а также персональный имидж руководителя региона) целенаправленно формируемый органами региональной власти при участии всех активных слоёв региона образ, базирующийся на реальных характеристиках и учитывающий возможности и ограничения; призванный обеспечить мгновенное узнавание данной территории целевой аудиторией и её настрой на однозначно положительное восприятие региона» [2, с. 70].
В данном контексте важен анализ роли власти в формировании имиджа региона. Рассмотрим процесс его формирования с точки зрения исторического наследия на примере Красноярского края.
В связи с масштабным характером задач по освоению «сурового края», богатого ресурсами, система регионального управления Сибирью в разные периоды имела существенные отличия от европейских областей России. Исторические особенности развития Красноярского края наложили свой отпечаток на процесс восприятия власти населением. На каждом из периодов регионального развития власть вынуждена была учитывать особенности социального поведения сибиряков и, исходя из этого, выбирать возможные варианты реализации своего имиджа. Обобщение опыта регионального развития и особенностей восприятия политической власти позволяет автору выделить несколько этапов формирования имиджа региона и действующей в нем власти.
1 этап. До середины XVI в. – имидж «непокоренного края», где отсутствует всякая власть.
На протяжении длительного периода в истории ведущую роль в образе территории играл элемент мифотворчества, что объяснялось отсутствием подробной и достоверной информации о жизни Сибири. Среди культурно-символических конструкций в этот период можно особенно отметить, во-первых, легенды, связанные с географическим расположением региона и его экономическим потенциалом; во-вторых – мифологемы, отражающие социокультурные особенности жизни в Сибири. Метафорические описания могучих рек и гор, гордых зверей и птиц создавали представление о непокорности, суровом характере региона, который сложно подчинить силой. Подобная картина дополнялась и описаниями социокультурного плана. Сохранился, в частности, ряд характеристик, данных Сибири путешественниками и писателями еще до вхождения региона в состав России.
«У жителей нет царя; живут они как звери, никому не подвластны», – отмечал Марко Поло, подразумевая коренных жителей Сибири. «Нет красивей их телом», – характеризовал их Ибнфадлаллах Эломари (начало XIV в.). «Там нет царей. Этот народ очень счастлив, хотя и терпит сильные морозы», – приходил к выводу Юлий Помпоний Лэт (середина XV в.) [3, с. 30-39].
2 этап. Вторая половина XVI – первая половина XIX вв. Формируется имидж «своенравного края» и «сильной власти», способной его «покорить».
Во второй половине XVI века образ сурового, неподвластного края и счастливого, прекрасного народа дополнился характеристиками смелых воинов, открывших Сибирь миру. Стал формироваться и образ власти: она должна была соответствовать «суровому характеру» региона и всегда контролировать ситуацию из-за постоянной угрозы нападений. Тезис о «сильной» власти для «непокорного» края становится актуальным еще с давних времен.
Каковы особенности социального поведения сибиряков? Согласно оценкам исследователей, образ жизни старожилов сформировался в процессе приспособления к суровым природно-климатическим и ландшафтным условиям, этнокультурному окружению местных народов. В системе ценностей ментальной модели мира в сознании старожильческого населения Приенисейского края, одной из важнейших была ценность свободы. «Сибиряки склонны жить без излишнего вмешательства властей и закона… Они порицают те нововведения…, что ограничивают свободы…», – отмечал историк А.П. Щапов. Князь П.Д. Горчаков, генерал-губернатор Сибири, писал: «Здешние поселяне, взросшие в полной независимости, мало знакомы с нуждой» [4, с. 10-23].
Как менялось отношение граждан к власти в исторической ретроспективе?
Красноярский край отличает своя специфика. Еще со времен Российской империи (XVII в.) красноярцев отличало умение защитить свои интересы перед властью, основанное на достаточно высоком чувстве собственного достоинства. В случае недовольства действиями региональной власти в Центр немедленно отправлялись многочисленные жалобы. Назначенные правители-воеводы допускали факты пьянства, бесчинства, святотатства и даже убийств и были наказаны центральной властью в рамках законов того времени. Но сами законы и политика центральных властей далеко не всегда в тот период считались с позицией населения. Этим можно объяснить факты длительных вооруженных восстаний в Красноярске. Они вошли в историю как «красноярские шатости». Первая длилась 5 лет (1695-1700 гг.), а вторая – 4 года (1717-1721 гг.). Народ в этих случаях отстоял свою правоту.
3 этап. Вторая половина XIX в.- 1920-е гг. Отрицательный образ Сибири как «каторжного края». Первая попытка власти по реконструкции имиджа региона (строительство Транссиба, освоение богатых земель). Формируется имидж власти как «авангарда перемен».
Качества социально-политического поведения сибиряков не претерпевали сильного изменения и на протяжении XIX в. В этот период, как отмечает в своей работе советский и российский историк Г.Ф. Быконя, «высокая правовая культура сибиряков – одно из проявлений вольнолюбия. Декабристы в своих записках отмечали, что сибиряк отличался широким кругозором, тем, что смело мог разговаривать с любым чиновником, имел свое мнение…» [5, с. 22]. Другой специалист по истории Сибири Б.Е. Андюсев отмечает, что сибиряка, прежде всего, отличало щепетильное отношение к своей чести, достоинству и положенным правам. Он описывает, как в 1887 г. дело о незаконном лишении прав крестьянина Коробейникова дошло до Правительствующего сената. Сельский сход лишил его права голоса на три года. Крестьянин дошёл до Санкт-Петербурга и доказал, что «лишив права участвовать в общественных делах, ему нанесли оскорбление». Сенат приказал наказать виновных [6, с. 3].
К данному периоду регион постепенно приобретает новые черты в своем образе. Ссылка заключенных, продолжавшаяся в течение нескольких веков, вызвала позиционирование Сибири как «каторжной земли». Столь мрачная характеристика, в то же время, порождала различные интерпретации. Так, в либеральной прессе XIX – начала XX вв. Сибирь за счет ссылки сюда всех оппонентов царского режима стала восприниматься как место страдания за идею, удел свободолюбивых и критически мыслящих личностей. Народнические журналы, напротив, рассматривали Сибирь как «пугало России», «страну изгнания». Марксистская периодика характеризовала Сибирь как «бассейн, куда выливается народное горе». Примечательно, что при этом все течения оппозиции видели корни отрицательного образа Сибири в качествах российской власти того периода. Как центральная, так и региональная власть рассматривалась в контексте противостояния свободе, многочисленных злоупотреблений, формирования «застоя» в развитии края.
Что могла противопоставить такой ситуации сама власть? 1880-е гг. поставили перед ней новые задачи. Строительство Транссиба, необходимость ослабления малоземелья, изменение геополитических ориентиров, курс на «русификацию» окраин обусловили начало масштабной информационной кампании по изменению образа Сибири. По сути, впервые в истории региона сама власть взяла курс на формирование его позитивного имиджа. Сибирь в этот период позиционируется как «многоземельная осваиваемая окраина», «якорь спасения России». «У вас умереть – у нас воскреснуть!» – типичная реплика из письма крестьянина-переселенца на родину в европейскую часть страны, упоминаемая в труде российской исследовательницы Н.Н. Родигиной [7, с. 40].
История предоставляет позитивные примеры того, что и сами правители отличались широким кругозором и попытками осмыслить процесс регионального развития на более высоком уровне. Так, например, первый губернатор Енисейской губернии (1822-1831 гг.) А.П. Степанов получил известность обширным исследованием своего региона. Его книга «Енисейская губерния» осветила ряд актуальных вопросов социально-экономического характера и была даже отмечена наградами Петербургской Академии наук и лично Николая I [8].
Однако, к сожалению, за счет отрицательных характеристик региональной бюрократии негативное отношение населения к власти лишь усугублялось. В Российской империи большинство управленцев среднего звена также делегировались из центра. Поездка в Сибирь гарантировала им повышение в должности и получение высокого жалования. Дальнейшая судьба вверенного ему в управление края были малоинтересны. Как отмечает в своей работе российская исследовательница О.В. Скворцова, отбывание срока службы, получение высокого жалования и скорейшее возвращение в европейскую Россию – вот мысли, которые в большей степени занимали чиновника в Сибири [9, с. 44]. На протяжении всего XIX века в Сибирь отправляли тех, кто не сгодился на службе в европейской России, либо тех, кто хотел поправить свое материальное положение. Чиновники не пользовались уважением у местного населения [9, с. 174].
XIX век ярко отразил противоречия в имидже политической власти региона. Именно в этот период были заложены основы имиджа сибирской власти как «авангарда перемен»; правителей, знающих потребности своего региона и использующих эти знания в практике управления. В то же время, усугубляется отрицательное отношение граждан к региональной бюрократии. Полностью реализовать положительные наработки в реализации имиджа не удалось по объективным причинам исторического развития, связанным с чередой революций и изменением системы управления в целом.
4 этап. Советский период. Имидж «индустриального края» сочетается с образом «сибиряков-героев» и власти – «авангарда масштабных перемен».
В начале советского периода предметное восприятие власти в Сибири несколько изменилось: жаловаться в те времена если и было принято, то, скорее, не из принципа «легального несогласия», а, напротив, в худших традициях доносительства. Кроме этого, огромный поток переселенцев (как вынужденных отправиться из европейской части страны в поисках лучшей доли самостоятельно, так и высланных в Сибирь принудительно) сформировал у населения прочную установку «надеяться только на собственные силы», вплоть до молчаливого недоверия, страха перед властью. В этом были и свои плюсы: сочетание «ориентации лишь на себя» у переселенцев с прирожденной закалкой местных жителей сформировало прочное качество моральной и физической стойкости.
Начиная со второй половины 1930-х гг., с созданием Красноярского края, центральная и региональная власть вновь обратились к эксплуатации нематериальных ресурсов. Речь шла, по сути, о новом этапе освоения Сибири – уже на «социалистической основе». Годы Великой Отечественной войны напомнили миру о лучших качествах стойкого сибирского характера (формировался образ «героя-сибиряка»; именно сибирские дивизии сыграли важнейшую роль в защите Москвы). Фильмы военного и послевоенного времени связывали с регионом масштабность задач по индустриальному освоению. Власть в этот период снова вернулась к контексту «авангарда перемен». Чтобы не отстать от изменений и трансформаций, происходивших в тот период в обществе и при этом проявить себя перед центральным руководством, региональной власти оставался один выход – возглавить процессы переустройства жизни в Сибири. С 1970-х гг. именно партийная элита Красноярского края выступила организатором кампании по культурному развитию региона с лозунгом «Превратим Сибирь в край высокой культуры!».
Имидж власти как «авангарда перемен» находил свое подтверждение и на предметном уровне. Руководство региона было в круговороте событий: на стройплощадках ГЭС и заводов, освоении труднодоступных северных территорий, создании масштабных научных проектов и архитектурных ансамблей. Эти направления в тот период имели стратегическое значение, а потому с региональных властей за их провал могли серьезно «спросить». Если же принять во внимание высокую требовательность местных жителей, прогрессивные мысли демократичных студентов-стройотрядовцев и железную дисциплину военных (занятых на строительстве предприятий, часто секретного характера), становится ясно, что региональному начальству засиживаться в кабинетах было невыгодно: слишком высок был риск потерять контроль над ситуацией.
5 этап. 1991-2002 гг. «Красноярский край – арена борьбы». «Власть – в поиске идентичности и в поле конфликта».
1990-е годы избавили страну от узких рамок идеологии, не предложив взамен четких ориентиров. Власть перестала возглавлять позитивные проекты стратегического характера, опустившись до уровня рутинной работы. Рост общей социальной апатии негативно сказывался и на имидже: власть и население воспринимались как действующие сами по себе, причем в малоизвестном друг для друга направлении. А во второй половине 1990-х гг., когда система регионального управления в структурном аспекте, наконец, сложилась, выяснилось, что она слишком далека от решения проблем большей части населения, больше ориентируется на интересы бизнеса, не брезгует сомнительными схемами и подчас приобретает криминальные оттенки. Страдал и имидж региона в целом. Красноярский край стал восприниматься в стране как подобие Чикаго образца 1930-х гг.: стрельба на улицах, массовые заказные убийства, открытая нецензурная брань руководителей в телеэфире и на публичных мероприятиях… В период второй половины 1990-х – начала 2000-х гг. актуальной в политической повестке Красноярского края стала борьба с «варягами» – часто меняющимися представителями бизнес-элит и администрации под руководством губернатора А.И. Лебедя, прибывшими из Москвы, других регионов. В период выборов в ЗС 2001 г. оппозиция губернатора, состоявшая из наиболее видных представителей местной элиты, выдвинула лозунг «Наши лучше!» и возглавила предвыборный блок «Наши!», одержавший уверенную победу. Это было отражением запроса общества на поиск более содержательного имиджа Красноярского края, чем «сырьевого придатка» в поле постоянных конфликтов элит. Поиск «новой идентичности» все чаще связывают с подлинным объединением Красноярского края с Таймырским и Эвенкийским округами (входящими в его состав в модели «сложносоставного региона», но при этом являющимися отдельными субъектами РФ).
6 этап. 2002-2018 гг. «Объединенный Красноярский край – территория развития» и «локомотив России». «Власть – проводник идеи по модернизации региона».
С 2002 г., после прихода к власти команды губернатора А.Г. Хлопонина ситуация изменилась. Одним из главных тезисов становится «Экономический рывок». Красноярский край стал позиционироваться как «территория развития» и «локомотив России». В период 2002-2004 гг. в качестве главного средства данного развития пропагандируется «ментальный порыв» – преодоление иждивенческой психологии населения. Власть за счет этого воспринимается как технократичная команда, схожая с бизнес-управленцами. Идеология «ментального прорыва», подразумевая структурные изменения в социальной сфере, обозначала приоритет не в развитии социальной инфраструктуры, а в изменении качества социальных отношений (что, с точки зрения социальной политики, не менее важно). С началом монетизации льгот и реализации приоритетных национальных проектов 2005 г. в социальной сфере был взят курс на «улучшение качества жизни» [10, с. 5]. В экономическом плане ведущей такой конструкцией становится «Вторая индустриализация» (совокупность всех перемен в экономике на качественно новом уровне, подразумевающем комплексное развитие).
Тренд «Объединение края» играет ведущую роль не только в пространстве символических и виртуальных имиджевых конструкций, но и в реальной практике. Стратегические инициативы края стали известны на общероссийском уровне. Кампания развивается столь быстро, что уже в 2005 г. появляется «Объединенный край» как конкретный результат работы предыдущих лет. C 2007 г. Красноярский край вместе с Таймыром и Эвенкией – единый субъект РФ. В течение последующих 10 лет в регионе реализуется ряд проектов, важных с экономической и имиджевой точки зрения (в рамках идеи «второй индустриализации»): освоение новых месторождений полезных ископаемых, запуск ГЭС на Ангаре, Богучанского алюминиевого завода, нефтепроводов и других инфраструктурных объектов.
7 этап. С 2018 г. Красноярский край – флагман «Енисейской Сибири». «Власть – авангард перемен».
Новый этап связан с внедрением в имидж региона бренда «Енисейская Сибирь», что подразумевает активное взаимодействие расположенных по берегам Енисея субъектов РФ: Красноярского края, Республики Хакасия и Республики Тыва. Исторически их объединяет не только географическая близость, но и общность истории, культуры, традиций, а с экономической точки зрения «Енисейская Сибирь» в настоящее время включает 32 инвестиционных проекта в данных субъектах РФ [11]. Активное имиджевое продвижение проекта в Красноярском крае ведется в 2018-2023 гг. За это время бренд «Енисейская Сибирь» стал примером, объединяющим исторические особенности региона с реализацией современных экономических проектов. За счет активного информационно-коммуникативного продвижения по данным направлениям регион и его власть за последние годы стали широко известны на федеральном уровне.
Власть региона при этом по-прежнему позиционируется как «авангард перемен». Успешными проектами с имиджевой точки зрения стали проведенная в Красноярске «Универсиада-2019» и кампания по празднованию 200-летия Енисейской губернии (2022 г.). В то же время, отмеченный за 2020-2022 гг. ряд проблемных моментов (уголовные дела по материалам в лесной отрасли, промышленности, строительстве и т.д.) сказывается на позиционировании власти не лучшим образом и требует определенной коррекции, в том числе и в управленческой плоскости.
Таким образом, имидж региональной политической власти тесно связан с имиджем самого региона, способным добавить власти «капитал известности». Если имидж региона, в частности, Красноярского края, носит позитивный характер за счет комплекса компонентов (инвестиционный, информационный, внешний визуальный, туристский, экономический, культурный и т.д.), то и сама власть получает больше возможностей для позитивного позиционирования (как «авангард позитивных перемен»). Успешное развитие данных факторов и своевременная коррекция имиджевых рисков позволят в дальнейшем развивать позитивный имидж региона в целом, опираясь на наработки предыдущих этапов истории.

Библиографический список

1. Шабалин И.А. Имидж региона как информационно-политический ресурс. Автореф. дисс. канд. полит. наук. М., 2005.
2. Шабунин А.С. Формирование имиджа региона: теоретические аспекты и перспективы применения. Дисс. канд. полит. наук. Ярославль, 2006.
3. Алексеев М.П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей, XIII-XVII вв. Новосибирск, 2006.
4. Андюсев Б.Е. Сибирское краеведение. Красноярск, 2003.
5. Сибиряки никогда не были истинными дворянами: профессор кафедры отечественной истории КГПУ Геннадий Быконя о некоторых фактах из истории Сибири // Мир новостей. 08.03.2006. № 10.
6. Сибирь, которую мы потеряли. Интервью с канд. ист. наук Б.Е. Андюсевым // Аргументы и факты на Енисее. 26.03.2008. №13.
7. Родигина Н.Н. Образ Сибири в русской журнальной прессе второй половины XIX – начала XX в. Дисс. докт. ист. наук. Новосибирск, 2006.
8. Степанов А.П. Енисейская губерния. Красноярск, 1997.
9. Скворцова О.В. Административно-территориальное устройство Восточной Сибири в конце XIX – начале XX века: Проблемы организации и реформирования регионального управления. Дисс. канд. ист. наук. Иркутск, 2006.
10. Новое качество жизни жителей Красноярского края. Интервью с губернатором Красноярского края А.Г. Хлопониным // Комсомольская правда. 21.09.2006.
11. Комплексный инвестиционный проект «Енисейская Сибирь» [Электронный ресурс] // Инвестиционный портал Красноярского края. URL: http://krskinvest.ru/invest-projects/eniseyskaya-sibir/ (дата обращения: 13.03.2023).