АШПИ 
Данные об авторе. Ульянов Павел Владимирович, студент исторического факультета АлтГУ. Сфера научных интересов: формирование «образа врага» в военных конфликтах XIX – начала XX вв.
Аннотация. В работе рассматривается развитие процесса пропаганды «образа врага» в России в контексте информационного противостояния. Автор исследует основные элементы пропаганды с попыткой определения в них роли религии при формировании «вражеского портрета» Османской империи.
Пропаганда «образа врага» в России по отношению к Османской империи в начале XX века
На протяжении истории всего человечества война всегда являлась одной из стадий конфликтного взаимодействия сторон и оставляла определенный отпечаток на восприятии «врага». На ее начальном этапе стороны, используя различные носители информации (газеты, плакаты, листовки, карикатуры), формировали в сознании населения и солдат определенные представления о «враге» с целью настроить их агрессивно по отношению к вражеским войскам. Естественно, процесс формирования «образа врага» и его пропаганда предназначались для оправдания агрессии по отношению к «противнику» и достижения в результате этого над ним победы в материальной сфере.
Если рассматривать процесс пропаганды «образа врага» в Российской империи в начале XX в., то необходимо выделить основных «противников», по отношению к которым формировались в сознании россиян эти представления. На первом месте в отечественной пропаганде стояла Германская империя, которую воспринимали как воинственную страну, проводящую агрессивную политику. Вторым «оппонентом», считалась Австро-Венгрия, стремившаяся закрепить свои позиции на Балканах. Третью позицию занимала Османская империя, считавшаяся «извечным врагом» России с XVI в.
Почему вдруг «вечный противник» православной империи на внешнеполитической арене скатывается с главенствующей позиции на второстепенную роль? Ведь обе державы стремились одержать победу друг над другом в русско-турецких войнах, оправдывая агрессивные действия, и стараясь укрепиться на захваченных во время боевых действий территориях. Оттоманское государство, выступая «религиозным врагом», «захватчиком прародины православия» (Константинополя) и «угнетателем славянских народов», виделась цивилизацией, стремящейся к господству и к ослаблению российских позиций. До конца XIX в. Россия и Оттоманская Порта считались «вечными противниками», но в начале XX в. отношение к «религиозному врагу» в России несколько меняется. Рассмотрим эту тему подробнее.
Прежде чем говорить о российской пропаганде «образа врага» по отношению к Османской империи, отметим несколько особенностей ее восприятия. В сознании россиян в начале XX в. представления об Оттоманской Порте формировались неоднозначные. Порта стала рассматриваться слабым «противником» и зависимым от «более сильного врага» – Германской империи [1, с. 166]. Во время Первой мировой войны Османская империя, выступая на стороне центральных держав, рассматривалась «пешкой в австро-германском союзе». Объединяя все эти особенности, можно сказать, что она не играла главной роли в представлениях россиян.
В начале XX в. в российском обществе Османская империя воспринималась как «политический противник» в кругах интеллигенции, представителей буржуазии и части дворянства. Параллельно с представлениями о враждебной стране формировались «образы» российских мусульман. После издания царского указа об учреждении Государственной Думы стали образовываться фракции, вошедшие через выборы в новый политический орган – Государственную Думу. Среди этих групп была мусульманская фракция с большим числом депутатов-мусульман (во второй Думе их было около 36), рассматривавших вопросы о религии, образовании, культурной жизни, положении национальных окраин и переселенцах [2, с. 253].
Представители российского общества с недоверием относились к мусульманским депутатам, подозревая их в сочувствии Османской империи и в стремлении к сепаратизму [2, с. 254]. С приходом к власти «младотурок» распространяется идея «пантюркизма», предполагавшая объединение тюркских народов под эгидой Турции. В России активизируется отечественная пресса, позволявшая выпускать статьи мусульманских деятелей. Правда, если мусульманские депутаты симпатизировали младотуркам, то с началом Первой мировой войны они изменили свое отношение из-за вступлении Порты в австро-германский союз [2, с. 256].
С началом боевых действий отечественные представители мусульманской религии становятся объектами психологического давления. С одной стороны, ислам сближал российских мусульман с оттоманами из-за религиозных противоречий в России. С другой стороны, мусульманской фракции для сохранения отношений с царской властью приходилось выражать преданность стране. И, тем не менее, отрицательное отношение к ним проявлялось в кругах дореволюционной интеллигенции, часть которой отстаивала идею «панславянизма». Основное положение ее заключалось в объединении православных славянских народов для противостояния мусульманам. Несмотря на то, что вся российская пресса (журнал «Русская мысль», газета «Вестник X армии») была под контролем цензуры, нельзя сказать, что формировалась только враждебность российского общества по отношению к мусульманам.
С другой стороны, формирование и пропаганду «образа врага» можно проследить в деятельности по созданию плакатов и карикатур. Во время Первой мировой войны в российской пропаганде «врагом рода человеческого» становится не Оттоманская империя, а германский кайзер Вильгельм II, в результате чего исчезают представления о Порте как об «извечном враге», а вместо турок «вековым врагом» становятся немцы [3, с. 402]. Авторы агитационных материалов высмеивали турка, делая его нелепым и слабым «врагом» и изображали обычно турка, ведомого германским кайзером Вильгельмом II. Определенную роль играли и религиозные элементы. Так, например, на плакатах изображался трехглавый змей с головами представителей «Союза центральных держав», за исключением болгарского правителя. При формировании образа правителя на материалах стремились подчеркнуть стремление султана к достижению могущества, рисуя оттоманского владыку в немецкой каске. В материалах хотели не только высмеять «врага», но и оправдать наступление российской армии. Подчеркивая «трусость турецкую», авторы плакатов изображали донского казака Козьму Крючкова, преследующего на коне убегающего турка. Другим методом в пропаганде «образа врага» стал анализ роли Порты в союзе с Германией и Австро-Венгрией. Здесь турок изображен на привязи Вильгельма II и его «живым щитом». Мотивом проявления враждебности к турецкой армии послужило проведение младотурецким правительством агрессивной политики по отношению к армянам, из-за чего обрисовывали «воинственных турок» «зверьми» и «варварами».
Особое место в пропаганде «образа врага» занимали отечественные листовки, предназначенные для распространения среди солдат российской армии. Поскольку вступление в войну Османской империи было реакцией царского правительства на нападение «врага» [4, с. 380], в листовках не обрисовывали турка в чистом виде, а создавали «образ визуального внешнего врага». Изображали «врага» агрессивным, дерзким и воплощали в нем черты «нечестивца» [5, с. 349, 354, 359, 364]. Пытаясь параллельно воздействовать на противника, которым оказались болгарские солдаты, авторы листовок призывали их покинуть германо-турецкий союз и сопротивляться «турецкому игу» [5, с. 304]. Распространение листовок среди солдат трехсоттысячного кавказского корпуса было необходимо для ответной меры на оттоманскую пропаганду. Командование Порты пропагандировало враждебное отношение к России и ее союзницам (Англии и Франции) как к «врагам ислама» [5, с. 267]. Параллельно оно обращалось к русским солдатам, объявляя им Священную войну, и к «братьям ислама» с призывом к защите родной религии [5, с. 268].
Можно отметить и произведения музыкального творчества, в частности, песни («Война с немцами» и «Благослови оружие, Господь!»), в которых «враг» изображался нелепым, слабым и зависимым от «сильного врага».
Таким образом, в начале XX в. в российской пропаганде позиция османского государства изменилась, поскольку в представлении россиян ему отвели второстепенную позицию, отдав главную роль Германской империи и Австро-Венгрии. В целом Порта рассматривалась «цепным агрессором Германии», слабым «военным противником», нелепым воякой и живым щитом немецкого союза. Особое место в формировании представлений о «враждебном государстве», турецкой армии и турках принадлежало религии. Она заняла передовую позицию в осуществлении идеи «панславянизма», выдвинутой в противовес «пантюркизму». Религия во многом была определителем «своих» и «чужих», с ее помощью «противники» видели друг друга «религиозными врагами» и стремились оправдать соответствующие действия по отношению друг к другу.
Литература
1. Сенявская Е.С. Противники России в войнах XX века. Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М. 2006.
2. Усманова Д.М. Мусульманские депутаты Государственной думы о российско-турецких взаимоотношениях накануне и в период Первой мировой войны (1907–1916) // Исторические записки. Вып. 8. М., 2005. С. 253–266.
3. Лемке М.К. 250 дней в царской ставке // Первая мировая. М., 1989. С. 388–403.
4. Мировые войны XX века. Кн. 2. Первая мировая война. Документы и материалы. М., 2002.
5. Листовки на русском фронте // Асташов А.Б. Пропаганда на русском фронте в годы Первой мировой войны. М., 2012. С. 349–366.