АШПИ 
Данные об авторе. Костелянец Сергей Валерьянович, кандидат политических наук, научный сотрудник Института Африки РАН (г. Москва). Круг научных интересов: политология, конфликтология, история международных отношений.
Аннотация. В докладе анализируются связи, которые сохраняют африканскую диаспору в Европе, обеих Америках и других частях света как глобально идентифицированное единое целое, а также процессы расового смешения, изменения в хозяйственно-экономической жизни выходцев из Африки, эволюция семейных связей и формирование популярной культуры. Африканская диаспора рассматривается как активный участник процессов глобализации.
Эволюция африканской диаспоры: встречи «цивилизаций»
История выходцев из Африки, комплексная сама по себе, находится в центре истории всего человечества, которая просто не может рассматриваться без тщательного изучения перемещения африканских народов. Первые контакты африканцев с внешним миром относятся к началу XV века. Между тем, первыми африканцами на других континентах были отнюдь не рабы, как это обычно принято считать. Африканцы сопровождали европейских путешественников в Америку и на острова Карибского бассейна в самом начале эпохи морских экспансий в том направлении. Вместе с испанцами и португальцами они исследовали новые территории и населявших их людей. По крайней мере один африканский моряк служил в команде Колумба во время его второго плавания в Южную Америку. Что же касается рабов, то первая партия их была доставлена на остров Эспаньола (в настоящее время о. Гаити) в 1518 г.
Африканцы участвовали в объединении двух миров и внесли свою невольную лепту в распространение в новых землях болезней Старого света, что в буквальном смысле слова оказало разрушительное воздействие, например, на индейское население. То есть, первые африканские «эмигранты» появились на американском континенте в качестве не только рабов, но и свободных солдат, моряков, мастеровых и просто авантюристов.
Африканцы вступали в браки с обитателями Багамских, Антильских и других островов, рожали детей смешанной крови, работали на первых сахарных плантациях Эспаньолы и в портовых городах Санто-Доминго и Гавана, участвовали в завоевании Кортесом Мексики. Вместе с испанцами они двигались с островов и побережья Южной Америки вглубь материка.
В первые десятилетия после открытия Колумбом Америки африканцев там было меньше, чем испанцев и португальцев. Однако уже в XVI в. ситуация стала стремительно меняться: около 150 тысяч африканцев было доставлено в качестве рабов в испанскую часть Южной Америки во второй половине этого столетия. Африканцы работали не только на плантациях. По мере расширения производства сахара, табака и индиго все больше рабов приобретало навыки плотника, каменщика, кузнеца, портного, повара, конюха и т.д. [1, с. 118]. С XVII в. начали создаваться общества рабов. На островах и в Бразилии союзы выходцев из Африки, кроме выполнения функций сохранения африканских традиций, служили и обществами взаимопомощи и совместного противодействия хозяевам.
Не все африканцы в Америке жили как рабы. В результате побегов, а также добровольного освобождения хозяевами своих рабов росла численность свободного чернокожего южно- и североамериканского населения. Наибольшее число освободившихся сосредоточивалось в Бразилии, а также во французских карибских островных и испанских материковых колониях. Многие выходцы с Черного континента смогли получить профессию и найти работу в больших городах. Значительная их часть превратилась в свободных крестьян, особенно это было распространено в Бразилии, Венесуэле, на Эспаньоле и в Суринаме. Свободные африканцы могли заниматься бизнесом, повышая таким образом свой социальный статус, иногда руководили прибыльными фирмами и даже покупали рабов для расширения производства. Нередко свободные выходцы из Африки отправлялись добровольцами в армию и дослуживались до высоких званий.
В истории рабовладения можно выделить два этапа. Первый характеризуется захватом, торговлей рабами и использованием их труда [2, с. 18–20]. На втором, благодаря усилившейся критике работорговли, произошло сокращение поставок на рынки новых рабов, хотя их число продолжало расти естественным путем (дети рабов автоматически становились рабами): в отдельных районах Северной и Южной Америки вплоть до 1880-х гг., а в самой Африке и на Ближнем Востоке – до третьего десятилетия ХХ в. Рабовладение без работорговли стало особым этапом в истории рабства.
Одним из наиболее заметных культурных последствий этого этапа было распространение традиционных африканских верований, например, народа йоруба в Бразилии, на Кубе и в некоторых других регионах, в том числе на юге США. Йоруба из района, где сейчас расположены Нигерия и Бенин, составляли самую большую группу рабов, так как оказывались легкой добычей в ходе продолжительных межплеменных войн на территориях их расселения. Пантеон богов йоруба во главе с верховным божеством Олоруном прибыл в Америку несколько веков назад, но именно в XIX в. их религия и культура получили особое значение и распространение. Священные церемонии, инициации, знахарство, предсказание будущего стали элементами повседневной жизни черных общин. Даже после уничтожения института рабовладения традиции йоруба продолжали сохраняться южно- и североамериканскими общинами выходцев из Нигерии и других стран западноафриканского региона [3, с. 58–59]. И по сей день религия и традиции йоруба живут под названиями «Кандомбле» в Бразилии и «Сантерия» на Кубе, а также сохраняются группами африканской диаспоры в других частях континента.
Размеры африканской диаспоры в той или иной стране постоянно менялись. Так, в Мексике, Чили и Аргентине черное население практически растворилось в местном индейском и европейском из-за миграций и смешанных браков и почти утратило свою идентичность. Зато в XIX в. заметно выросло черное население в Панаме, Доминиканской республике и Венесуэле, куда африканцы и креолы переселялись с островов Карибского бассейна.
В XIX в. и те чернокожие, которые родились свободными, и те, которые были освобождены при жизни, находились в постоянной опасности обращения в рабство. Даже когда все рабы в одном месте получали освобождение, существование рабства где-то еще накладывало отпечаток на их существование. Однако после отмены рабства на место одной большой проблемы пришла другая: расовая дискриминация. Теперь тот, кто был только что освобожден, уравнялся в правах с тем, кто был свободным уже давно – в поисках работы, получении образования и борьбе за гражданские права – но и те, и другие оказались в самом низу социальной иерархии. По крайней мере, в США разделение общества на рабов и свободных уступило место глубокому размежеванию по линии «черный–белый».
В Южной Америке и на островах Карибского бассейна свободное цветное население в основном занималось фермерством, если было способно купить или захватить кусок земли. Кроме сельского хозяйства, отраслями, в которых бывшие рабы легко находили работу, были строительство, транспорт и кузнечное дело. Женщины, не занимавшиеся фермерством, становились прислугой или работали на предприятиях по производству одежды. На всех территориях свободные выходцы из Африки могли заняться торговлей или получить формальное образование и начать продвигаться по службе в государственных учреждениях. В США во времена рабства свободные чернокожие в основном работали в промышленности на севере страны.
Обладание собственностью было той гранью, которая наиболее четко отделяла рабов от свободных. Когда отмена рабства официально распространилась на все территории, главной целью освобожденных было приобретение хотя бы небольшого участка земли.
Активно развивалась африканская культура «в изгнании». Рабы и свободные создали новые художественные формы и музыкально-танцевальные стили: «румбу» и «хабанеру» на Кубе, «спиричуэлс» в США и «капоэйру» в Бразилии. Негритянские «спиричуэлс» очень быстро стали популярными не только в США, но и в Европе XIX века. Уже вскоре они были приспособлены для концертного исполнения и признаны белыми. На американском Юге новые музыкальные ритмы – «блюз» и «рэгтайм» – зарождались в сельских районах и постепенно распространялись в направлении мегаполисов. В первые десятилетия XX в. в черных кварталах Нового Орлеана появился джаз, через пару десятков лет завоевавший весь мир.
Технологические новшества XX в. – радио, кино, телевидение, звукозапись, развитие средств массовой информации в целом – предоставили чернокожим деятелям культуры возможность познакомить со своим искусством массового, в том числе белого, зрителя, который полюбил африканские ритмы и мелодии.
Но не только в искусстве выходцы из Африки достигли больших успехов. Некоторые свободные потомки африканских рабов добились высокого положения и в политической сфере. На бывших испанских территориях несколько черных и мулатов стали президентами государств: Бернардино Ривадавиа в Аргентине (1825–1827), Висенте Гуэрро в Мексике (1829–1831), Висенте Роса в Эквадоре (1845–1849), Джоакин Креспо в Венесуэле (1884–1886, 1892–1897), Улисс Хёро в Доминиканской республике (1882–1899). Все гаитянские лидеры были черными или мулатами. В США в 1870-х гг. Зирам Ревелс и Бланш К. Брюс были избраны сенаторами от штата Миссисипи, а 22 других чернокожих политика – в Конгресс США.
Потомки недавних рабов по-разному оценивали свои перспективы: одни предвкушали свободу, гражданство, благоприятные условия проживания в наиболее «продвинутых» регионах мира; другим представлялась бледная картина политического и экономического подчинения и социально-культурной зависимости, созданной веками рабства и закрепленной расовой дискриминацией и изматывающей дисциплиной промышленного труда. И те, и другие оказались по-своему правы, но, что удивительно, – все общины африканской диаспоры обнаружили силы и волю достойно и даже с инициативой встретить свое будущее.
Как во времена рабства, так и после его отмены африканская диаспора сделала колоссальный (и не только культурный) вклад в развитие человечества в целом. Африканцы-рабы и наемные работники развивали технику сопротивления различным формам насилия и эксплуатации. Именно благодаря появлению африканской диаспоры и передвижениям африканцев по всему миру были упрочены торговые, экономические, политические и прочие связи и взаимодействия между народами и континентами. Более того, в условиях глобализации африканская диаспора, представляющая собой систему существования и передвижения огромных масс населения, стала одной из движущих сил этого процесса.
Литература
1. Manning P. The African Diaspora: a history through culture, N.Y., 2009.
2. История Африки в XIX – начале XX в. М., 1967.
3. Нигерия. Справочно-монографическое издание. М., 2013.