АШПИ 
Данные об авторе. Серов Вадим Валентинович, доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории и международных отношений Алтайского государственного университета. Сфера научных интересов: экономическая и политическая история ранней Византии.
Аннотация. Исторические ареалы, возникавшие повсеместно в ходе длительного и многообразного взаимодействия сопредельных народов, представляют немалый интерес для исследователей. В исторической науке накопился целый пласт специальных работ, посвящённых проблемам межэтнических контактов. В них в основном конкретизируется перечень объектов изучения, однако общепризнанного представления о предмете изучения как таковом ещё не сложилось. Можно говорить пока лишь о появлении общеупотребительного термина «контактные зоны», над содержанием которого продолжают трудиться исследователи различных направлений.
Понятие контактной зоны в исторической науке
Исторические ареалы, которые складывались в результате длительных процессов этнического, хозяйственного, торгово-экономического, социального, религиозного и культурного взаимодействия, играли важную роль в судьбах населявших их народов. Поэтому выявление путей их формирования и последующей эволюции занимает место в научных исследованиях так называемого регионального (или субрегионального) на¬правления. Можно констатировать наличие в современной исторической науке целого историографического пласта, образовавшегося в результате такого рода исследований, и объём его продолжает увеличиваться. При этом уточняется терминология и конкретизируется перечень объектов изучения, что прекрасно иллюстрирует пример с так называемыми «контактными зонами».
Тема «контактных зон» весьма неплохо, хотя и не равномерно, изучена в антиковедении, медиевистике (в том числе в византинистике) и русистике на материале нескольких европейских и азиатских регионов. Наиболее крупной проблемой здесь является определение самого термина в региональном и субрегиональном контексте.
В существующей историко-географической литературе для обозначения контактных ареалов нередко употребляются термины «лимес» и «лимитотрофия» (иногда ошибочно – «лимитрофия»). Они описываются как пограничные области, обладавшие фортификационными сооружениями и сетью коммуникаций. Внутреннее устройство таких зон соотносилось с типами государственности, а также с особенностями взаимодействия государств с соседними народами.
В последние годы понятие «контактная зона» вводится в научный оборот всё чаще. В отечественной специальной литературе данное словосочетание впервые было употреблено В.Д. Королюком. Он ввёл это понятие для вычленения обширной области, где процессы генезиса феодальных отношений протекали под влиянием и при участии составляющих такого явления, как «античное наследие» [1]. Иными словами, понятие контактной зоны поначалу применялось только при анализе социально-экономических особенностей обществ переходного типа.
Последующие разработки способствовали обретению словосочетанием «контактная зона» более широкого значения [2; 3]. И если единства относительно рамок используемого понятия среди исследователей до сих пор нет, то можно констатировать общепризнанность некоторых составляющих его ключевых моментов. Считается за данность, что для любой контактной зоны характерно совместное проживание разных этнических групп на протяжении длительного исторического времени, а также сосуществование культурных, религиозных, административных и иных систем, своеобразная языковая ситуация, неопределённость границ соприкосновения. В связи с этим перечнем используемых в науке факторов исследователи трактуют понятие «контактной зоны» то расширительно, то имплицитно (от полиэтничного поселения до части континента) [4].
Определение этого понятия нередко зависит от конкретной научной области, изучаемой страны и континента. Значительное распространение при этом имеет трактовка контактных зон как территорий, разделяющих одно или несколько государств или цивилизаций. В определении их системообразующих элементов в одних случаях главный упор делается на природно-географические условия, а в других – на этнокультурные и социальные факторы. В последнее время исследователями выдвигается идея многокомпонентного анализа с учетом административной структуры, этноконфессиональных признаков и ментальности. Подчеркивается также существование в историческом прошлом в качестве подобных зон специфических территориальных единиц, имевших свои демографические, религиозные и прочие особенности [5].
Отсутствие единого понятийного аппарата и научно обоснованных критериев создают известные трудности для сущностной детерминации контактной зоны. Представляется очевидным, что для плодотворного исследования данной проблемы следует использовать не столько фактический (прежде всего, археологический) материал, сколько разработки теоретического уровня. Значение при этом приобретает применение комплексного анализа, опирающегося на совокупность достоверных источников. Успешное изучение генезиса и особенностей контактных ареалов зависит от учета многих факторов, связанных с природой и обществом. Предметом исследования должны поэтому служить не только исторические события, но и экология тех или иных регионов, а также климат и прочие подобные естественнонаучные параметры. Специальные изыскания показали, что природные условия издавна влияли на очертания границ культурных ареалов исследуемого региона. В этой связи можно, например, отметить роль периодических трансгрессий Азовского, Черного и Каспийского морей. Подъемы и спады уровней их водного зеркала сказывались на особенностях расселения и хозяйстве местного населения. Эвстатические колебания подобного рода наряду с антропогенным фактором влияли на формирование территорий историко-культурных зон. В своё время черноморская трансгрессия, то есть повышение уровня Черного и Азовского морей, привела к изменению облика и размеров дельты реки Дон; к середине II тысячелетия до н.э. произошло отступление вод Азовского моря, что способствовало заселению и освоению побережья Северо-Восточного Приазовья. В античную пору в этом регионе важную роль играл город Танаис, поддерживавший в IV—III вв. до н.э. активные торговые связи с греческими колониями Северного Причерноморья.
Вообще, полторы-две тысячи лет тому назад природные условия Европы значительно отличались от современных. Обширные пространства к северу от Альп и Дуная и к востоку от Рейна были покрыты густыми лесами и топкими болотами. Природная среда основной части континента резко контрастировала с ландшафтом и благодатным климатом античного Средиземноморья. Отличался и сам образ жизни обитавших там племён, казавшихся греко-римскому миру дикими варварами. Варвары, в свою очередь, стремились приобщиться к ценностям средиземноморской цивилизации и активно с нею контактировали.
Ареал и характер этнокультурных контактов определялись не только экологическими условиями, но и основными средствами коммуникации, направлением речных и морских путей. В конечном итоге они, наряду с прочими факторами, обусловливали как различие, так и сходство взаимодействующих культур, ускоряли либо замедляли историческое развитие.
Следует отметить также, что естественные рубежи между рассматриваемыми зонами не были константной величиной и изменялись под воздействием комплекса факторов. Немаловажную роль в этом играла активная деятельность человека, в особенности вырубка лесов в хозяйственных целях. Благодаря антропогенному фактору леса отступали с юга на север, изменяя границы земледельческих и скотоводческих регионов.
Изучение генезиса и особенностей формирования контактных зон невозможно без освещения конкретных политических событий, путей образования государственно-административных структур, без учета этнокультурной среды, миграционных, колонизационных и других процессов. Определенное эвристическое значение при этом обретает применение комплексных приемов исследования, используемых в общественных и гуманитарных науках. Весьма эффективным представляется использование компаративного метода, основанного на типологическом анализе исторических явлений [6].
Перспективным кажется и применение разработок научных концепций современной этнологии, в особенности теории историко-культурных провинций и хозяйственно-культурных типов. Начатые советскими этнографами (М.Г. Левиным, Я.В. Чесновым, Б.В. Андрияновым) разработки в этом направлении показали их особую эффективность при освещении противоречивых синтезных явлений в истории [см., например: 7].
В формировании контактных зон немаловажную роль играло политико-административное устройство молодых государств, претендовавших после своего возникновения на доминирование на прилегающих к их границам территориях или даже на освоение таких территорий. Данный фактор выступал в качестве и структурообразующего компонента, и механизма нивелирования и адаптации населения порубежных регионов в условиях внешнего воздействия. История содержит немало интересных страниц, позволяющих судить о таких процессах. Постепенное включение жителей кордонных линий в административную систему государства-экспансиониста подстегивало развитие хозяйственного обмена, усиливало торговый оборот и этнокультурные связи в контактном регионе. В определенной мере этому способствовало и вполне мирное колонизационное движение части населения на вновь открытые для них земли, хотя таковое сопровождалось и локальными столкновениями с коренными жителями. В рассматриваемом аспекте немаловажное значение имело и направление главных торгово-экономических магистралей международного значения. Сухопутные, речные и морские пути определяли не только степень интенсивности менового и денежного обмена, но и влияли на стабильность и пространственную трансформацию самой контактной зоны.
С другой стороны, нередко происходившие из-за стремления освоить новые пространства походы и войны деформировали границы контактных зон, нередко влекли за собой изменение их культурно-хозяйственного облика.
В истории контактных зон определённое значение имело и взаимодействие религиозных культов, что налагало специфический отпечаток на характер межрегиональных отношений. Этнорелигиозные процессы в соприкасающихся ареалах протекали в основном в форме христианизации или исламизации местного населения. Впрочем, в Хазарском государстве (каганате) в IX в. получила распространение также иудейская вера. Но там иудаизм, ставший религией правящей верхушки, не охватывал всё население каганата. Попытка же хазарских миссионеров навязать иудейство восточным славянам и другим соседним народам не привела к успеху [8, с. 196—218].
Религиозный фактор в контактных зонах играл неоднозначную роль. В одних случаях он приводил к вооружённым столкновениям и продолжительному религиозно-культурному противостоянию. В других случаях данный фактор инициировал социально-бытовое нивелирование одного из этносов-участников контакта и способствовал сохранению политического и общественного равновесия между ними.
Серьёзное значение для изучения контактных зон имеет определение их пространственно-временных параметров. Рубежи таких зон обычно не совпадали с государственными, этническими, конфессиональными и иными границами. Они не представляли собой постоянной величины и могли изме¬ниться в зависимости от самых различных обстоятельств. Помимо влияния отмеченных выше факторов, такие зоны испытывали также воздействие со стороны миграционных процессов, а также международного политического процесса вообще. В качестве примера можно упомянуть распад Римской империи, который сопровождался наступлением многочисленных этносов, изменившим ареалы расселения земледельческого и скотоводческого населения Европы и отчасти Азии. Произошло изменение линии оседлости и характера контактов оседлого населения с полуоседлыми народами и номадами.
Одной из задач изучения рассматриваемой проблемы является разработка типологии контактных зон. Трудность её разрешения связана с определением их характера, специфики и характерных отличительных признаков. Исследователи обычно пытаются учитывать природные условия и хозяйственно-культурный облик того или иного региона. В соответствии с этим принципом ими выделяются ареалы оседлой и кочевой жизни и быта. Однако при подобного рода «зональном» членении остается немало спорных и нерешённых вопросов. Они возникают, главным образом, из факта многоукладности и смешанности хозяйственно-культурных типов, участвовавших в этнических контактах. Поэтому всякая попытка зональной детерминации должна исходить из ведущих признаков с учётом нетипичных, смешанных и переходных состояний. Очевидно, при решении данной проблемы следует выявлять центры и периферии изучаемых ареалов, характер их взаимосвязей и тяготения к сопредельным областям.
В настоящее время далеко не все зоны межэтнических контактов Европы, Азии и Северной Африки детализированы и точно очерчены. Можно более или менее уверенно говорить лишь о выделении основных сфер взаимодействия ряда наиболее известных контактных зон. Взятая в пределах более узкого отрезка времени и определённой территории, совокупность контактных зон выглядит как почти непрерывная цепочка, разрываемая лишь крупными географическими объектами типа горных систем или морей. К примеру, в Восточной Европе подобная цепочка представляла собой изог¬нутую дугу, проходящую двумя линиями по степной зоне и отделявшую лесные области Восточно-Европейской равнины от Южного Приазовья, Северо-Восточного Причерноморья и Крыма. Начиная с античного времени эта южная дуга проходила по границе с эллинистическими колониями Причерноморья и Крыма, связывая всю зону с культурным миром Средиземноморья. Северная линия вплотную подходила к оседлым циви¬лизациям Южного Урала, Среднего Поволжья, Нижнего Дона и Приднепровья. В этом обширном ареале уже в эпоху бронзы на большей части его западной территории преобладало земледелие, а на востоке — отгонное или кочевое скотоводство. В водоразделе Днепра, Волги, Дона на рубеже леса и степи происходили ускоренное развитие и интеграция различных культур. В раннем средневековье здесь наблюдаются тесные контакты восточнославянского населения с угорскими и тюркоязычными племенами. В древнерусскую эпоху ведутся непрерывные военные столкновения с приграничными номадами, часть которых оседает на землю [9, с. 18—19].
В целом, на основе вышеизложенных соображений можно констатировать, что изучение контактных зон Восточной Европы является одной из актуальных задач исторической науки. Метод ареального исследования данной проблемы открывает широкие возможности для выявления характера исторических связей, механизмов адаптации, способов передачи и освоения культурного опыта, быта и традиций. Особенно важное значение оно имеет для осмысления сложных и противоречивых межцивилизационных процессов и их роли в истории и современности.
Литература
1. Королюк В.Д. О так называемой «контактной зоне» в Юго-Восточной и Центральной Европе периода раннего средневековья // Юго-Восточная Европа в Средние века. Кишинёв, 1972. С. 31–46.
2. Rapports de XIVe Congr?s international des ?tudes byzantines. Bucharest, 1971.
3. Lopez R.S. Byzantium and the World around It. L., 1978.
4. Контактные зоны в истории Восточной Европы. М., 1995.
5. Арутюнова-Фиданян В.А. Армяно-византийская контактная зона (X—XI вв.). Результаты взаимодействия культур. М., 1994.
6. Люблинская А.Д. Типология раннего феодализма и проблема романо-германского синтеза // Средние века. Вып. 31. 1968. С. 9–17.
7. Чеснов Я.В. Теория «культурных областей» в американской этнографии // Концепции зарубежной этнологии. М., 1978. С. 36–49.
8. Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. М., 1990.
9. Агаджанов С.Г. Контактные зоны Восточной Европы // Доклады Института российской истории РАН. 1995–1996. М., 1997. С. 5–36.