АШПИ 
Данные об авторе. Турьинская Христина Михайловна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, Институт этнологии и антропологии РАН, Институт Африки РАН, Москва. Научные интересы: социальная антропология, политология, африканистика, федералистика.
Аннотация. В докладе рассматриваются процессы территориальной дезинтеграции и социально-политической фрагментации, реанимации исторических областей и их границ, реактуализации региональной идентичности, формирования новых автономных единиц в современной Ливии. Киренаикские деятели требуют отказа от унитарной модели государственного устройства Ливии в пользу федеративной: именно федерализм позволил бы Киренаике иметь самостоятельную экономику, а местным элитам –контролировать нефтяные ресурсы региона.
Киренаика: исторические границы, региональная идентичность, федеративная идея
На стыке Магриба (араб. «там, где закат», «условный» запад арабского, исламского мира) и Машрика («там, где восход», восток), в унитарной Ливии реанимируются границы исторических областей и формируется новая автономная единица – Киренаика. Киренаикские политические деятели требуют возврата к федеративному устройству для всей страны. Киренаика – в прошлом эмират, затем восточная провинция федеративной Ливии, а ныне самопровозглашенная автономия – снова выступает как самостоятельный политический субъект в регионе, при этом занимая промежуточную позицию. Она остается частью формально единой Ливии, но де факто Киренаика – квазигосударство со своими органами власти и армией. Отношения между регионами прежде территориально целостной, а в настоящее время переживающей состояние распада Ливии превращаются в «трансграничное взаимодействие» в географическом, экономическом, социальном и политическом смыслах.
Как результат международных политических кризисов, на фоне роста нестабильности во многих странах, дебатов о нации, легитимности, государственности, суверенитете и праве на самоопределение, оживления прежних или появления новых очагов сепаратистских движений в различных точках земного шара снова происходит общее повышение интереса к федерализму. Заметно стремление к изменению границ территорий, принципов межрегиональных связей, пересмотру статуса регионов. Ливия – один из примеров обращения к федеративной идее заново, в условиях смены политического режима. Федералистский дискурс «вышел в массы», за пределы сообщества экспертов, управленцев и политиков.
В дезинтеграционных процессах в сегодняшней Ливии можно наблюдать «привязку» к историческим областям. Попытку объединить западную территорию – Триполитанию, восточную – Киренаику и южную – Феццан в единую колонию под названием «Ливия» осуществила в первой трети ХХ в. Италия. Во время Второй мировой войны Ливия оказалась разделена: британцы заняли Триполитанию и Киренаику, французы – Феццан. После войны по решению ООН эти исторические области составили федеративное государство: с декабря 1951 г. на территории Ливии возникло независимое Соединенное Королевство. Королем провозглашен эмир Киренаики и глава религиозно-политического ордена сенуситов Идрис I. Столица Триполитании Триполи и столица Киренаики Бенгази служили в качестве равностатусных центров новообразованного государства.
Киренаика и Феццан, менее населенные по сравнению с Триполитанией, получили больше возможностей влиять на конституционный и политический процессы в стране [1, p. 22–23]. В начале 1950-х годов введение такой системы отвечало интересам короля: федеративная монархия состояла из автономных провинций, с собственными органами законодательной и исполнительной власти, а Киренаика приобрела равный статус, по сравнению с Триполитанией, которая оказалась бы потенциальной доминантой, стань Ливия унитарным государством [2, p. 173]. Сенуситам удалось нейтрализовать триполитанских лидеров, составлявших политическую оппозицию королю и выступавших за унитаризм [3, c. 167–168].
В Ливии, как и в большинстве стран Африки, которым федерализм был навязан колонизаторами и их ставленниками, со временем была введена унитарная система, автономия регионов упразднена. Унитаризм в Ливии ассоциировался с укреплением государственности, укоренением идеологии арабского национализма и панарабизма. Территория страны была разделена на 10 губерний. «Хрупкий продукт торга и компромиссов», результат борьбы различных внутренних и внешних «групп интересов», ливийский федерализм «продержался» до 1963 г. [4, p. 265].
В 1959 г. в Киренаике были открыты запасы нефти. Именно в разгар «нефтяного бума» федеративная модель стала восприниматься как неэффективная и обременительная для Ливии. Целью унитарной монархии было положить конец соперничеству регионов и двух столиц, сделать киренаикскую нефть достоянием единого ливийского государства. Отныне лишь центральная власть в лице короля могла получать и распределять нефтяные доходы.
При Идрисе федерализм дал старт возвышению восточной провинции [5, p. 77], с которой король был связан лично, а введение унитаризма способствовало дальнейшему усилению роли Киренаики и власти монарха в государстве. После военного переворота 1969 г. унитарная система работала на упрочение позиций революционного руководства и концентрации полномочий в руках Муаммара Каддафи, уроженца Триполитании. Унитаризм противодействовал центробежным тенденциям, сглаживанию регионализма, обеспечивал перераспределение нефтяной ренты в масштабах страны, расширяя социальную опору режима. Киренаика потеряла свой привилегированный статус.
При Каддафи административно-территориальное устройство Ливии менялось несколько раз. С 2007 г. введено деление на 22 муниципалитета. При том что территории исторических областей были раздроблены на более мелкие административные единицы, представления о границах трех провинций сохранились. И после свержения Каддафи Киренаика, Триполитания и Феццан возродились «как Феникс из пепла»: их достаточно было «сложить как пазл». Региональная идентичность оказалась весьма живучей, подпитываясь отсылками к историческим связям Триполитании с Магрибом, Киренаики с Машриком, Феццана с западной и центральной Африкой [6].
Восточная провинция была «вотчиной» короля, центром сенусизма в Ливии. В 2011 г. Киренаика и Бенгази стали оплотом противников Каддафи, а в эпоху «пост-Каддафи» – центром движения за возврат к монархии и федерализму. Ведь именно федеративная модель позволила бы Киренаике иметь самостоятельную экономику, а местным элитам – контролировать нефтяные ресурсы региона.
Ливия пребывает в состоянии территориальной дезинтеграции, экономического кризиса и социально-политической фрагментации. Новый режим в Триполи оказался неспособен контролировать не только Киренаику и Феццан, но и Триполитанию. Власть сосредоточилась в руках региональных и локальных лидеров, вождей, полевых командиров, активизировались незаконные вооруженные формирования и религиозные экстремисты, обострилась межплеменная рознь, усилилась массовая социальная маргинализация. Объекты нефтегазовой инфраструктуры подвергаются атакам.
«Нефтяной сепаратизм» заявил о себе вслед за «революцией 17 февраля». В качестве инициаторов этого процесса выступили киренаикские деятели. Расположенные в восточном регионе месторождения нефти считаются наиболее крупными (около 2/3 от объема запасов в стране) и перспективными в Ливии. В 2012 г. в Киренаике провозглашена автономия и объявлено о возврате к федеративной конституции 1951 г., создан Федеративный автономный район Барка (арабское название Киренаики). Лидер автономии и самопровозглашенного Переходного совета Киренаики – шейх Ахмед ас-Сенуси из семьи короля Идриса. В 2013 г. автономия провозглашена и в Феццане.
Регионы заявили о том, что более не намерены мириться с политикой центра, игнорирующего их запросы. Сенуситы, сторонники монархии и федерализма угрожали выходом Киренаики из состава Ливии, в случае неудовлетворения их требований [7, p. 5]. Местные активисты выражали недовольство распределением мест в национальном парламенте и Учредительной ассамблее, полагая, что оно не учитывает интересы регионов [8]. Административная децентрализация как умеренная альтернатива федерализму не устраивает киренаикских автономистов.
Территориальная дезинтеграция неизбежно отражается на функционировании межрегиональной инфраструктуры, включая транспортировку нефтепродуктов и пресной воды [9]. Федералистские идеи встречают оппозицию не только в Триполитании, но и в самой Киренаике. Мнения ливийцев расходятся: считать ли федерализм дор?гой к неизбежному распаду или, наоборот, способом сохранения территориальной целостности страны. Бескомпромиссную позицию против федерализма занял Шейх Садык аль-Гарьяни, близкий к «исламистскому» правительству Триполи. Муфтий Ливии убежден, что автономия Киренаики – нарушение «божественного закона» и путь к дальнейшему разделению страны [10].
Разлом ливийского общества идет по нескольким линиям – регион, клан, племя, религия, идеология [11]. В Ливии два парламента, два правительства, по-прежнему нет постоянной конституции. Формально центральная власть переместилась из Триполитании в Киренаику: международно признаваемое «антиисламистское» правительство, базирующееся не в де факто столице – Бенгази, а в Тобруке, контролирует преимущественно восточную часть страны с ее нефтяными ресурсами и пользуется поддержкой киренаикских федералистов.
Актуализация федералистского дискурса – лишь один из продуктов процесса «декаддафизации» и «сомализации» Ливии после «арабской весны». И первое, и второе «пришествия» федеративной идеи в страну происходят «через Киренаику». Прошлый федеративный опыт Ливии принято считать неудачным. Однако для одних ливийцев это – причина отказаться от повторения федеративных экспериментов, для других – сигнал к возобновлению требований «перезагрузки» федерализма, обращению к ранее опробованной модели в ее «новой редакции», с учетом регионального «ресурсного национализма».
Заметим, что подобное привнесение идеологии «ресурсного национализма» (или «этнического самоопределения» богатых ресурсами регионов) в практику федеративного строительства в РФ в 1990-е годы имело негативные последствия [12]. Вариант «правильного» федерализма, на котором настаивают киренаикские федералисты, мог бы рассматриваться как «законный способ» перераспределения нефти между регионами, фактически в пользу Киренаики, что снова лишает Триполи доминирующего положения в государстве.
Литература
1. Falola T., Morgan J., Oyeniyi B.A. Culture and Customs of Libya. Santa-Barbara, 2012.
2. Wright J. A History of Libya. L., 2012.
3. Егорин А.З. История Ливии. ХХ век. М., 1999.
4. St. John R.B. Historical Dictionary of Libya. 4th ed. Lanham, 2006.
5. Ahmida A.A. Forgotten Voices: Power and Agency in Colonial and Postcolonial Libya. L., N.Y., 2005.
6. Poort D. The Battle for Federalism in Libya’s East. URL: http://www.aljazeera.com/indepth/inpictures/2012/07/20127213476184851.html
7. Libya and Federalism: Past Contexts and Future Fates – Al Jazeera Centre for Studies. May 15, 2012.
8. St. John R.B. Not Inclusive Yet [September 26, 2013]. URL: http://carnegieendowment.org/sada/index.cfm?fa=show&article=53115&solr_hilite
9. Pack J. Federalism in Libya: Tried and Failed. URL: http://www.aljazeera.com/indepth/opinion/2012/04/201241871355584880.html
10. Libya Rallies Against Federalism, Division [March 13, 2012]. URL: http://www.eurasiareview.com/13032012-libya-rallies-against-federalism-division/
11. Pack J. Situation Report. URL: http://tonyblairfaithfoundation.org/religion-geopolitics/country-profiles/libya/situation-report
12. Филиппов В.Р. Этнический аспект преодоления системного кризиса российского федерализма // Федерализм. 2000. № 4.