АШПИ 
Анна Качурина, «Свободный курс», 17 марта 2010 г.
Несмотря на заявления об очередной победе, «Единая Россия» едва ли может гордиться результатами выборов 14 марта. Впервые за последние годы «партия власти» вопреки агрессивной кампании и административному ресурсу потерпела ряд серьезных поражений, проиграв в нескольких городах (в том числе на выборах мэра в Иркутске) и уступив оппонентам значительное число мандатов в региональных парламентах. О причинах столь неожиданных итогов мартовских выборов рассуждают эксперты «Дискуссионного клуба».
Борис Грызлов,
председатель Высшего совета партии «Единая Россия»:
Если сравнивать результаты с предыдущими аналогичными выборами, то в различных субъектах мы получили в полтора, а в некоторых случаях даже в два раза больше голосов избирателей. И это несмотря на то, что позади тяжелый год – год последствий мирового финансового кризиса.
Население от них устало
Александр Кынев,
руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики:
Количество голосов, полученных «Единой Россией», несопоставимо с теми ресурсами, которые они на эту кампанию потратили. Я думаю, это результат не только кризиса.
Людям надоела бюрократия, которая в течение последних нескольких лет навязывается в качестве региональных руководителей, не опирается ни на какие реальные рейтинги, ни на какую популярность, а пытается решать все проблемы административным путем.
Есть цифры смены общественных настроений: в какой-то момент общество устало от перемен, а сейчас – устало от застоя, от диктата бюрократии, которая по многим позициям перегнула палку, и это давление стало чрезмерным, стало мешать жить людям.
Результат, полученный в Республике Алтай, демонстрирует: совершенно очевидно, что абсолютно все оппозиционные партии показали прирост по сравнению с выборами в Госдуму. Причем самый сильный прирост показали коммунисты: в сравнении с Госдумой процент поддержки вырос примерно в три раза. С точки зрения прироста это самый высокий результат КПРФ на региональных выборах из восьми регионов в сравнении с выборами в Госдуму. Это прямое следствие того списка, который был сформирован: КПРФ попыталась объединить представителей ряда элитных групп, в том числе представителей алтайского национального движения.
Процент, полученный «единороссами», – результат административного перенапряжения. И, конечно, реальная степень доверия к ним намного ниже этого формально объявленного процента. Оппозиция, на мой взгляд, в условиях неравенства ресурсов вела себя очень активно, достойно, и кампания получилась конкурентной.
В целом ситуация во многих городах и районах страны идентична: за оппозицию в совокупности подано больше голосов, чем за «партию власти». Теперь вопрос в том, смогут ли оппозиционеры объединиться и действовать сообща.
Говорить о победах смешно
Юрий Чернышов,
руководитель Алтайской школы политических исследований:
Итоговые результаты выборов мало отличаются от общероссийской тенденции. Главная особенность в том, что совсем упал рейтинг КПРФ, что вообще-то необычно для нашего традиционно «красного» региона. С одной стороны, доверие к этой партии снижается, с другой — не видно было активности с их стороны. Очевидно, многие уже утратили веру в то, что можно добиться чего-то на таких выборах. Это не очень хорошая тенденция, потому что региону нужна хоть какая-то легальная оппозиция.
Значительная часть (почти две трети) населения продолжает пребывать в апатии и просто-напросто не ходит голосовать. Поэтому говорить о чьей-то победе просто смешно. При такой явке — а она у нас, кстати, заметно ниже, чем в целом по России, — все эти «победы» и «поражения» весьма условны.
Все так называемые парламентские партии управляемы, в большей или меньшей степени, все вписаны в систему и играют роль подстраховщиков, особенно «Справедливая Россия». Результаты ЛДПР на этих выборах плачевны, но неудивительны, т.к. она никогда не была сильна местными кадрами.
Позиции «Единой России» оказались ослаблены по ряду показателей. На этот раз было немного меньше явных злоупотреблений административным ресурсом. Думаю, на это могли повлиять заявления Дмитрия Медведева о том, что надо исключать явные фальсификации, надо усиливать контроль над выборами. Однако по-прежнему многие эксперты считают, что победить на таких выборах «альтернативным кандидатам» почти невозможно, поскольку у кандидатов нет равных возможностей. Снижается степень престижности карьеры публичного политика, более привлекательной стала карьера чиновника.
Во всех этих тенденциях удивительного ничего нет. Отчуждение народа от власти заметно возросло после отмены выборов губернаторов, порога явки, графы «против всех» и принятия ряда других мер, снизивших роль выборов. Все эти меры показали, что реальное общественное мнение и воля избирателей «наверху» никого не интересуют. Дошло до того, что чиновникам по линии бюрократической вертикали спускают план, сколько должна набрать «партия власти», и это провоцирует их в случае «неправильного голосования» применять административное давление. Необходимо серьезно реформировать сложившуюся систему, чтобы она не провоцировала таким образом нарушения конституционных прав граждан.
Результат – реакция на кризис
Елена Притчина,
декан факультета политических наук АлтГУ:
Некая стабильность партийной системы проявилась в том, что все парламентские партии на этих выборах присутствовали. «Единая Россия» ожидаемо лидирует, но заметно, как она сдает позиции: электоральная поддержка оказалась явно меньше, чем они рассчитывали. Я бы соотнесла это с несколько инерционной реакцией массового сознания на последствия экономического кризиса, поскольку «партия власти» отвечает за экономику в стране. Но в крае эта тенденция не так сильно проявилась, у нас доминирует традиционная политическая культура: ориентация на государство, причем в лице исполнительной власти. И партии, заявляющие о своей оппозиционности, набирают у нас меньше.
Рост результатов «справедливороссов», которые воспринимаются не как оппозиция, а скорее как поддержка власти, объясняется тем, что, когда условия жизни становятся менее благополучными, обостряются социальные проблемы, «эсеры» выигрывают на том, что подчеркивают вот эту социальную компоненту.
Я думаю, что результаты этих выборов усилят позиции «Справедливой России» и отрицательно повлияют на позиции КПРФ. ЛДПР – вождистская партия, и ее присутствие в политическом пространстве будет зависеть от усилий лидера, а не региональных отделений. Но эти партии должны будут сделать какие-то выводы, задуматься об имидже, если хотят результатов.
Как вам ваши результаты?
Андрей Ляпунов,
«Справедливая Россия»:
Мы глубоко удовлетворены итогами этой кампании. На выборах весной прошлого года мы получили 6% мандатов, полгода назад, осенью 2009 года, – 12%. Сегодня мы получили 24% и осенью рассчитываем продолжить эту тенденцию.
Борис Ларин,
«Единая Россия»:
По количеству приобретенных мандатов мы таких высоких показателей еще не добивались. В таких сложных условиях набрать свыше 60% – это достойный результат. На этих выборах оппонировала нам только «Справедливая Россия». Остальные оказались не в состоянии.
Андрей Щукин,
ЛДПР:
Это полный провал. И всю ответственность за него я возлагаю на себя. Мы обязательно проанализируем ситуацию, чтобы такое больше не повторялось.
Михаил Заполев,
КПРФ:
Мы не считаем, что провалились, потому что выборов и не было. Были отрывки из обрывков. Полноценные выборы были только в Славгороде. Надо дождаться основных, полноценных выборов, и тогда посмотрим. А то, что «Справедливая Россия» в Славгороде выиграла, она этим еще раз доказала, что ничем не отличается от «Единой России».